Оскорбления и клевета в интернете
Распространение сведений, порочащих честь и достоинство человека, прямые оскорбления стали обыденным явлением в интернете. Во многом, это объясняется ощущением вседозволенности, которая, по мнению некоторых пользователей, идет бесплатным приложением к анонимности участников дискуссии в сети. Также клевета и оскорбления часто выдаются несдержанными на язык людьми за их оценочные суждения, а не за достоверные факты.
На протяжении последних лет наблюдается устойчивая тенденция роста дел данной категории, рассматриваемых судами различных инстанций. Как показывает практика, правоприменение при этом не отличается единообразием. Если за посты, репосты и картинки экстремистского содержания, размещаемые в социальных сетях, суды, как правило, выносят обвинительные и достаточно жесткие приговоры, то по искам между физическими лицами об оскорблении и клевете суды не особо заморачиваются с исследованием доказательств, оценивая распространяемые в отношении истца недостоверные сведения не утверждениями о фактах, а как личное мнение ответчика.
На днях Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда вынесла решение по делу о клевете и оскорблении, призванное устранить существующую разнонаправленность судебной практики и избежать некоторых досадных ошибок при рассмотрении аналогичных дел судами первой и апелляционной инстанции.
Обстоятельства дела
Дискуссия между журналистом Максимом Шевченко и политологом Юрием Каннером развернулась на сайте радиостанции "Эхо Москвы". Мирное течение беседы сменилось на агрессивные выпады сторон друг против друга, когда речь зашла о текущей политической ситуации в России. В итоге Шевченко обвинил Каннера в фашизме. Последний потребовал удалить оскорбительные для него формулировки, а после отказа Шевченко обратился в суд с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации.
Опустим для краткости перипетии конфликта, сообщим только самое важное - основанием предъявления иска послужила размещенная Шевченко в интернете статья, озаглавленная "Почему фашисты боятся Молотова", в которой Каннер представлен человеком, "многократно оправдывавшим и прославлявшим расовую, религиозную, этническую сегрегацию, насильственное изгнание коренного населения с его исконных земель ради заселения этих земель вооруженными мигрантами".
Истец требовал удаления публикации и взыскания с ответчика 500 000 рублей в качестве компенсации причиненного ему морального вреда.
Разбирательство дела в судах первой и второй инстанции
Каннер обосновал свои исковые требования тремя независимыми друг от друга лингвистическими исследованиями:
- заключение Института русского языка РАН, указывающее на наличие в рассматриваемой публикации ответчика информации негативного характера в отношении истца, коррелирующей его деятельность с фашистской идеологией;
- заключение Института судебных экспертиз и криминалистики, выявившее в статье Шевченко отрицательные эмоциональные оценки истца и целенаправленные оскорбительные характеристики его действий;
- исследование специалиста кафедры русского языка РГПУ им. А. И. Герцена, которым установлен оскорбительный характер высказываний ответчика в отношении истца, и неоднократное употребление Шевченко применительно к Каннеру термина "либерал-фашист".
Ответчик с доводами истца не согласился, представил в суд письменные возражения по иску и заключение Центра социокультурных экспертиз. Психолого-лингвистическим исследованием было установлено, что содержащаяся в публикации информация не порочит честь Каннера и не имеет негативных дефиниций.
По мнению эксперта, термин "фашист" употребляется ответчиком в нейтральном контексте и не может рассматриваться как оскорбление истца. Однако старания лингвистов обеих сторон оказались напрасными - районный суд указал, что никто из экспертов не был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных выводов, поэтому расценил представленные заключения как ненадлежащие доказательства и воздержался от их исследования и юридической оценки.
Суд ознакомился со спорной статьей, заслушал доводы сторон по делу и отказал в удовлетворении исковых требований. Свое решение суд обосновал тем обстоятельством, что изложенные в публикации факты являются личным мнением ее автора и высказаны в ходе политической дискуссии с истцом. При этом совершенно естественно, что стороны по-разному оценивают и понимает события, явившиеся предметом обсуждения.
В апелляционной жалобе истец указал на незаконность отказа суда в проведении судебной лингвистической экспертизы, просил о ее назначении судом второй инстанции и о принятии во внимание представленных компетентными исследователями заключений о характере спорной публикации.
Апелляционный суд не внял доводам Каннера, отказал в назначении лингвистической экспертизы, в удовлетворении апелляционной жалобы и оставил решение районного суда в силе.
Позиция Верховного Суда по делу
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда ознакомилась с материалами дела, доводами сторон, имеющимися в деле доказательствами, и пришла к выводу о незаконности судебных актов, вынесенных судами первой и второй инстанции.
Как указано в пункте 6 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденном Президиумом Верховного суда 16.03.2016, оскорбительный характер оценочных мнений и суждений действительно может быть предметом судебной защиты, и подлежит оспариванию заинтересованным лицом.
Верховный Суд пришел к выводу, что представленные сторонами заключения специалистов в области лингвистики являются письменными доказательствами, имеющими значение для правильного разрешения спора. Нижестоящие суды были обязаны иссТакже судам следовало выяснить у сторон наличие опровержений других, не соответствующих, по их мнению действительности утверждений, содержащихся в рассматриваемой дискуссии. Поскольку суд, истец и ответчик не имеют лингвистического образования и не обладают специальными познаниями в данной области, определить характер спорной информации и недостоверность утверждений, применяемых, как в статье, так и в рамках политической дискуссии, возможно только посредством судебной лингвистической экспертизы.ледовать и оценить все имеющиеся в деле доказательства.
Районный суд был обязан назначить такую экспертизу еще и потому, что сторонами представлены противоречащие друг другу внесудебные исследования лингвистов. Гражданское процессуальное законодательство предоставляет судам право назначения экспертиз по собственной инициативе.
Судебная коллегия обратила внимание на непринятие во внимание нижестоящими судами статуса участников дискуссии и ее формата. Между тем Конвенция о защите прав человека и основных свобод и судебная практика Европейского суда по правам человека указывает на допустимость расширения пределов критики в отношении политиков, чем в отношении рядовых граждан. Суд должен установить, что порочащие честь и достоинство сведения, распространены в виде фактов, проверить которые представляется возможным, а не как убеждения собеседника, его мнения либо оценочные суждения, субъективная природа которых лишает возможности их проверки.
Верховный Суд отменил постановления районного и апелляционного суда и отправил дело на новое рассмотрение в суд второй инстанции.
